Ну, как тебе сказать? - (с) Милая.
читать дальшеМашина остановилась около железных ворот. за ними была видна дорожка вымощенная плиткой. Она делала небольшой крюк и скрывалась за обильно растущими деревьями и кустами цветов. На гравий перед воротами из машины вылез высокий молодой человек. Одетый в строгий деловой костюм, с накинутым на плечи тонким серым плащом, он неторопливо подошел к воротам, легонько постукивая своей тростью о землю. Ворота, едва слышно скрипнув, открылись. Парень все так же неспешно начал свой путь вглубь этого парка. Миновав первую часть парка, наполненную живыми исполинами деревьями и ухоженными цветочными кустами, дорога вывела его к аллее. По ее краям стояло семь мраморных статуй, пять с одной стороны и две с другой. Парень, улыбаясь, следовал вдоль них и его губы шевелились, называя каждую их них. В конце его пути стоял особняк, выполненный в западном стиле. По сути, плоская коробка с большим количеством окон и балконов. Поднимаясь по ступеням, гость стянул с плеч плащ и повесил на руку. Только он поднял свободную руку, что бы постучать в дверь, как за ней раздалось шуршание и она отворилась ему на встречу. Дворецкий, сделав шаг назад, склонился перед парнем:
- Рад вновь увидеть Вас. Позвольте ваш плащ и трость.
Гость отдал плащ, но с тростью расстаться не захотел. Вообще-то она была ему нужна, как кошке пятая лапка, но парень все равно не выпускал ее из рук. Дворецкий указал на большую двустворчатую дверь в конце холла.
- Вас ждут.
Парень кивнул:
-Все ли уже собрались?
Седой дворецкий на мгновенье задумался, его подкрученные усики зашевелились:
- Нет, хозяин ждет еще двоих . Это господин По…
Парень отмахнулся:
- Да понял я уже, кого нет. Горд своей работой?
Дворецкий неожиданно широко ухмыльнулся, как заправский разбойник.
- А то нет! Но моя гордость принадлежит моему господину, а я лишь слуга его.
Парень резко поскучнел
- Вот как, что же, бывай.
Он проследовал к ранее указанной двери и не стучась толкнул створки руками. Сидевшие внутри кабинета люди повернулись. Парень вскинул руку
- Мое почтенье всем собравшимся.
Не ожидая их ответа он прошел вдоль стола и сел свой стул. Каждый год он сидел на нем. Можно было подумать, что это какой то раритет, раз его на каждое собрание таскают. Как настанет мой черед, уберу эту вещь с глаз долой, решил вновь пришедший. Естественно решил про себя. Во главе стола заерзал тощий старичок
- Гордыня, ты как всегда нагл до невозможности. Мне кажется у тебя, сегодня, нет поводов для этого.
Парень улыбнулся в ответ
- Я же думаю иначе, ведь поводом для нашей встречи стал именно я. Ну, или точнее, не я, а мои дела. А тебя это, Уныние, вгоняет в уныние?
И рассмеялся над этим незатейливы каламбуром. Старичок поднял на него свой взор. Его глаза светлого зеленого цвета потемнели, как небо перед грозой. Гордыня смело встретил его взгляд. И тут подал голос немолодой мужчина сидевший напротив парня с тростью.
- Уныние прекрати, будет только хуже. Твой гнев невкусен… не порть мой недавний ужин. А ты Гордыня сиди, молчи, пока не прибудут остальные. Стал совершенно невыносим, когда поглотил в самое себя тщеславие.
Закончив свой монолог Гнев вновь замер и стал буравить лишь ему одному видную точку на столе. Уныние отвернулся и стал смотреть в окно. Парень переложил трость из руки в руку и склонил голову в вежливом поклоне
- Прошу меня простить Гнев. Я буду тих.
Двоих рядом, еще не принимавших участие в разговоре, Гордыня не удостоил и взглядом. Один из них, одетый в темно-синий пиджак и желтую рубашку, наклонился к своему товарищу, сидевшему напротив.
- Спорим, что если бы они подрались, то наше Уныние и клочка от Гордыни не оставил. Спорим?
Его собеседник смешно сморщился. Это был маленький лысый толстячок, укутанный в белый кусок ткани, которую никто бы и не признал за нормальную одежду.
- Брат, послушай, мы все в одной упряжке, как будет моя очередь, так и поспорим. Договорились?
-Эх ты, - темно-синий пиджак откинулся обратно, - А сделай мы пари сейчас, ты бы к концу вечера уж мог бы вступить в свои права. Неужто тебя не прельщает это?
Белый толстячок зашевелился вновь.
- Алчность, угомонись. Мне не завидно мое нынешнее положение, но я терпеливо буду ждать.
- А еще и брат называется. Какая же ты зависть после этого?
- Большая.
Без тени шутки отрезал толстяк. Раздался звук колокольчика и в дверь вошел дворецкий.
- Господин Похоть и господин Чревоугодие прибыли. Прошу вас сюда господа.
В зал вошла парочка. Окутанный облаком духов и феррамонов нагая Похоть изящно проследовал к своему стулу. А длинный и худой, словно жердь, Чревоугодие по паучье взобрался на стул и сел на него с ногами.
Старик во главе стола кашлянул
- Все в сборе. Жрецы Грехов, наша собрание открыто.
Уныние выдержал паузу.
- Сегодня мы должны решить, вправе ли Гордыня и дальше занимать свой столь высокий пост. Приведу факты. За последние шесть месяцев количество пораженных его недугом душ уменьшилось втрое. Я не верю, что люди стали меньше грешить, значит, наш Жрец не работает в полную силу. А это, подчеркиваю, грозит всем нам расправой. Нельзя что бы поток людских душ вниз иссяк. Иначе все наше дело, все время, всё… пойдет прахом. Но…
Гордыня ударил тростью о пол. Затем произнес
-И?
Похоть потянулся сидя в кресле
- Друг мой, ты же понимаешь, что я не смогу взять на себя еще и твою долю. Я и так тащу чуть ли не половину дел Чревоугодия, он у нас в этом веке не в ударе.
Паучья фигура засунула руки в рот и пропищала:
-Господин Гордыня делайте свою работу хорошо.
Уныние побагровел и заорал
- Хватит!!! Дерзкий мальчишка! Да я свою работу делал, когда тебя и в помине не было! Как ты смеешь так со мной обращаться!
Гнев захрюкал от едва сдерживаемого смеха и сполз по креслу. Зависть и Алчность делали вид, что их вообще здесь нет. Гордыня издевательски усмехнулся в лицо старику
- Что такое? Чувствуешь, как шатается под тобой шаткий трон. Эпоха уныния подошла к концу. Мы все это давно знаем. Поток людских душ говоришь? Откуда тебе старому пердуну об этом вообще знать!!
Уныние пошатнулся и плюхнулся обратно в кресло
- Это…это… бунт?! Ты поплатишься за это!!!
Взмахнув своей рукой Уныние погрузило весь зал в непроглядный мрак.
- Тварь ты, умри здесь, Жрецы не знают пощады, - загрохотал неожиданно сильный голос старика, - Не уйти тебе отсюда живым!
В кромешной тьме прозвучал ироничный голос Гордыни
- А я и не собирался покидать твою компанию старикашка. Вот только боюсь, что живым не быть как раз тебе!
… Золото, море золота, блеск золотых глаз Гордыни сильнее, чем мрачная пелена Уныния. Старик кричит и брызжет слюной. Из его тело вспышками выходит все новые и новые души. Кажется, что Гордыня сейчас не сможет сдержать их, но на помощь приходит Гнев. Своей рукой он хватает ближайшую душу, которая судорожно дергается и пытается вырваться, но тщетно. Наполненная силой гнева она мечется по комнате вбирая в себя других. Алчность и Зависть, взявшись за руки, начинают дико хохотать. От этого смеха Жнецов все больше и больше душ спускаются ближе к полу, да так там и остаются. Паук-чревоугодье хватает души руками и ногами и отправляет прямо в ненасытную пасть. Лишь один Похоть с улыбкой взирает на все произошедшее.
- Все кончено, - резюмирует Гордыня, смотря на скрюченную фигуру того, кто еще минуту назад был Жрецом уныния.
- Похоже, все дело было в нем. Вот куда уходили все твои души. Он как руководящий этим веком забирал их себе, а не отсылал их вниз. Хорошая работа. А я сначала тебе не верил.
Гнев оперся локтями о стол и продолжил
- Но видать Унынию захотелось править кругом грехов вечно. Глупец. Гордыня ты зол на него?
Парень отрицательно покачал головой
- Нет, а что должен был?
Гнев пожал плечами
- Ну когда он назвал тебя мальчишкой… неужели тебя это не раздражило?
- Хм, если бы каждый из Жрецов в МОЕМ круге мог бы меня так легко разозлить, стал бы я вас здесь держать?
Парень крутанул трость в руках.
- Вопрос риторический, не отвечайте.
Алчность потянулся к Похоти
- Ну что, видел, отдавай выигрыш, будешь знать как со мной спорить!
Похоть встал и из воздуха извлек бутылку с напитком.
- Вот, как и было оговорено, - Похоть погладил горлышко, - Самый лучший экстракт алчности среди душ. Возьми.
Алчность в восторге дрыгнул ногами. Зависть лишь покосился на него. Чревоугодие, объевшись душ, сыто перевернулось в кресле. Гордыня обратился ко всем
- Завтра представите мне нового кандидата на роль Уныния. А сейчас все свободны. Гнев, пойдем со мной.
Они вышли в холл. Дворецкого не было видно. То ли сбежал, то ли просто готовиться к смене хозяина. Парень обратился к мужчине
- Ну что, нашел? Не досталась нашему обжоре?
Гнев кивнул
- Конечно Гордыня, я свое дело знаю. Вот она смотри!
Парень зачарованно смотрел золотом своих глаз на искрящуюся душу. Потом прошептал
- Да, эта та самая, та коротковолосая светлая девчушка, моя последняя жертва. А сколько в ней было эмоций… ммм. Гнев, завтра представишь ее на роль Уныния. Понял?
Гнев склонился в поклоне, глубже и дольше, чем это сделал бы любой из слуг
- Да, господин.
Жрецы это люди. В прошлом, далеком прошлом. Иногда они об этом помнят.
Жрецы это люди. В прошлом, далеком прошлом. Иногда они об этом помнят.
- Рад вновь увидеть Вас. Позвольте ваш плащ и трость.
Гость отдал плащ, но с тростью расстаться не захотел. Вообще-то она была ему нужна, как кошке пятая лапка, но парень все равно не выпускал ее из рук. Дворецкий указал на большую двустворчатую дверь в конце холла.
- Вас ждут.
Парень кивнул:
-Все ли уже собрались?
Седой дворецкий на мгновенье задумался, его подкрученные усики зашевелились:
- Нет, хозяин ждет еще двоих . Это господин По…
Парень отмахнулся:
- Да понял я уже, кого нет. Горд своей работой?
Дворецкий неожиданно широко ухмыльнулся, как заправский разбойник.
- А то нет! Но моя гордость принадлежит моему господину, а я лишь слуга его.
Парень резко поскучнел
- Вот как, что же, бывай.
Он проследовал к ранее указанной двери и не стучась толкнул створки руками. Сидевшие внутри кабинета люди повернулись. Парень вскинул руку
- Мое почтенье всем собравшимся.
Не ожидая их ответа он прошел вдоль стола и сел свой стул. Каждый год он сидел на нем. Можно было подумать, что это какой то раритет, раз его на каждое собрание таскают. Как настанет мой черед, уберу эту вещь с глаз долой, решил вновь пришедший. Естественно решил про себя. Во главе стола заерзал тощий старичок
- Гордыня, ты как всегда нагл до невозможности. Мне кажется у тебя, сегодня, нет поводов для этого.
Парень улыбнулся в ответ
- Я же думаю иначе, ведь поводом для нашей встречи стал именно я. Ну, или точнее, не я, а мои дела. А тебя это, Уныние, вгоняет в уныние?
И рассмеялся над этим незатейливы каламбуром. Старичок поднял на него свой взор. Его глаза светлого зеленого цвета потемнели, как небо перед грозой. Гордыня смело встретил его взгляд. И тут подал голос немолодой мужчина сидевший напротив парня с тростью.
- Уныние прекрати, будет только хуже. Твой гнев невкусен… не порть мой недавний ужин. А ты Гордыня сиди, молчи, пока не прибудут остальные. Стал совершенно невыносим, когда поглотил в самое себя тщеславие.
Закончив свой монолог Гнев вновь замер и стал буравить лишь ему одному видную точку на столе. Уныние отвернулся и стал смотреть в окно. Парень переложил трость из руки в руку и склонил голову в вежливом поклоне
- Прошу меня простить Гнев. Я буду тих.
Двоих рядом, еще не принимавших участие в разговоре, Гордыня не удостоил и взглядом. Один из них, одетый в темно-синий пиджак и желтую рубашку, наклонился к своему товарищу, сидевшему напротив.
- Спорим, что если бы они подрались, то наше Уныние и клочка от Гордыни не оставил. Спорим?
Его собеседник смешно сморщился. Это был маленький лысый толстячок, укутанный в белый кусок ткани, которую никто бы и не признал за нормальную одежду.
- Брат, послушай, мы все в одной упряжке, как будет моя очередь, так и поспорим. Договорились?
-Эх ты, - темно-синий пиджак откинулся обратно, - А сделай мы пари сейчас, ты бы к концу вечера уж мог бы вступить в свои права. Неужто тебя не прельщает это?
Белый толстячок зашевелился вновь.
- Алчность, угомонись. Мне не завидно мое нынешнее положение, но я терпеливо буду ждать.
- А еще и брат называется. Какая же ты зависть после этого?
- Большая.
Без тени шутки отрезал толстяк. Раздался звук колокольчика и в дверь вошел дворецкий.
- Господин Похоть и господин Чревоугодие прибыли. Прошу вас сюда господа.
В зал вошла парочка. Окутанный облаком духов и феррамонов нагая Похоть изящно проследовал к своему стулу. А длинный и худой, словно жердь, Чревоугодие по паучье взобрался на стул и сел на него с ногами.
Старик во главе стола кашлянул
- Все в сборе. Жрецы Грехов, наша собрание открыто.
Уныние выдержал паузу.
- Сегодня мы должны решить, вправе ли Гордыня и дальше занимать свой столь высокий пост. Приведу факты. За последние шесть месяцев количество пораженных его недугом душ уменьшилось втрое. Я не верю, что люди стали меньше грешить, значит, наш Жрец не работает в полную силу. А это, подчеркиваю, грозит всем нам расправой. Нельзя что бы поток людских душ вниз иссяк. Иначе все наше дело, все время, всё… пойдет прахом. Но…
Гордыня ударил тростью о пол. Затем произнес
-И?
Похоть потянулся сидя в кресле
- Друг мой, ты же понимаешь, что я не смогу взять на себя еще и твою долю. Я и так тащу чуть ли не половину дел Чревоугодия, он у нас в этом веке не в ударе.
Паучья фигура засунула руки в рот и пропищала:
-Господин Гордыня делайте свою работу хорошо.
Уныние побагровел и заорал
- Хватит!!! Дерзкий мальчишка! Да я свою работу делал, когда тебя и в помине не было! Как ты смеешь так со мной обращаться!
Гнев захрюкал от едва сдерживаемого смеха и сполз по креслу. Зависть и Алчность делали вид, что их вообще здесь нет. Гордыня издевательски усмехнулся в лицо старику
- Что такое? Чувствуешь, как шатается под тобой шаткий трон. Эпоха уныния подошла к концу. Мы все это давно знаем. Поток людских душ говоришь? Откуда тебе старому пердуну об этом вообще знать!!
Уныние пошатнулся и плюхнулся обратно в кресло
- Это…это… бунт?! Ты поплатишься за это!!!
Взмахнув своей рукой Уныние погрузило весь зал в непроглядный мрак.
- Тварь ты, умри здесь, Жрецы не знают пощады, - загрохотал неожиданно сильный голос старика, - Не уйти тебе отсюда живым!
В кромешной тьме прозвучал ироничный голос Гордыни
- А я и не собирался покидать твою компанию старикашка. Вот только боюсь, что живым не быть как раз тебе!
… Золото, море золота, блеск золотых глаз Гордыни сильнее, чем мрачная пелена Уныния. Старик кричит и брызжет слюной. Из его тело вспышками выходит все новые и новые души. Кажется, что Гордыня сейчас не сможет сдержать их, но на помощь приходит Гнев. Своей рукой он хватает ближайшую душу, которая судорожно дергается и пытается вырваться, но тщетно. Наполненная силой гнева она мечется по комнате вбирая в себя других. Алчность и Зависть, взявшись за руки, начинают дико хохотать. От этого смеха Жнецов все больше и больше душ спускаются ближе к полу, да так там и остаются. Паук-чревоугодье хватает души руками и ногами и отправляет прямо в ненасытную пасть. Лишь один Похоть с улыбкой взирает на все произошедшее.
- Все кончено, - резюмирует Гордыня, смотря на скрюченную фигуру того, кто еще минуту назад был Жрецом уныния.
- Похоже, все дело было в нем. Вот куда уходили все твои души. Он как руководящий этим веком забирал их себе, а не отсылал их вниз. Хорошая работа. А я сначала тебе не верил.
Гнев оперся локтями о стол и продолжил
- Но видать Унынию захотелось править кругом грехов вечно. Глупец. Гордыня ты зол на него?
Парень отрицательно покачал головой
- Нет, а что должен был?
Гнев пожал плечами
- Ну когда он назвал тебя мальчишкой… неужели тебя это не раздражило?
- Хм, если бы каждый из Жрецов в МОЕМ круге мог бы меня так легко разозлить, стал бы я вас здесь держать?
Парень крутанул трость в руках.
- Вопрос риторический, не отвечайте.
Алчность потянулся к Похоти
- Ну что, видел, отдавай выигрыш, будешь знать как со мной спорить!
Похоть встал и из воздуха извлек бутылку с напитком.
- Вот, как и было оговорено, - Похоть погладил горлышко, - Самый лучший экстракт алчности среди душ. Возьми.
Алчность в восторге дрыгнул ногами. Зависть лишь покосился на него. Чревоугодие, объевшись душ, сыто перевернулось в кресле. Гордыня обратился ко всем
- Завтра представите мне нового кандидата на роль Уныния. А сейчас все свободны. Гнев, пойдем со мной.
Они вышли в холл. Дворецкого не было видно. То ли сбежал, то ли просто готовиться к смене хозяина. Парень обратился к мужчине
- Ну что, нашел? Не досталась нашему обжоре?
Гнев кивнул
- Конечно Гордыня, я свое дело знаю. Вот она смотри!
Парень зачарованно смотрел золотом своих глаз на искрящуюся душу. Потом прошептал
- Да, эта та самая, та коротковолосая светлая девчушка, моя последняя жертва. А сколько в ней было эмоций… ммм. Гнев, завтра представишь ее на роль Уныния. Понял?
Гнев склонился в поклоне, глубже и дольше, чем это сделал бы любой из слуг
- Да, господин.
Жрецы это люди. В прошлом, далеком прошлом. Иногда они об этом помнят.
Жрецы это люди. В прошлом, далеком прошлом. Иногда они об этом помнят.